Обсуждение «газового» дела подобралось к кульминации. 7 октября экс-премьер давала сведения и отвечала на вопросы.

Обсуждение «газового» дела подобралось к кульминации. 7 октября экс-премьер давала сведения и отвечала на вопросы. В собственной речи Юлия Тимошенко с заметным наслаждением возражала выводам последствия, объясняла, кто, по ее мнению, виновен в упадке 2009 года, и показывала на посторонние лжесвидетельства.

Самая лучшая оборона…

На горизонте процесса против Юлии Тимошенко показалась финальная прямая. обыкновенная для этого дела скорость Фемиды принудила приверженцев прежней президента подозревать, что до извещения вердикта остались считанные дни. Несмотря на то что 7 октября оборона посчитала, что обвиться «до конца текущей недели» трибунал все же не сможет, конец рассмотрения дела непреклонно приближается. Как бы там ни было, знакомство с свидетельствами подсудимой прошло.

В последнее время вип-показания в данном деле прекратили быть новинкой. В зале заседаний Печерского райсуда была вереница прежних влиятельных госслужащих, а сейчас оппозиционеров, ряд представителей текущей власти, начиная с самого премьера, и 3-й вице-президент страны В. Ющенко. Однако даже с учетом всего интереса, которое вызывали такие представления под клятвой, речи самой осуждаемой предначертано было стать «гвоздем платформы» по определению. И трудно сказать, что Юлия Владимировна разочаровала слушателей.

Так как письменные сведения экс-премьера, приобретенные в процессе последствия, арбитр прочитал еще 6 октября, следующий день был почти целиком отдан на откуп фигурантке «газового» дела. Дача показаний «в свободной фигуре» — и сидя (впрочем арбитр обычно старался принудить подсудимую подняться) — длилась не менее 6 часов (при этом большую часть всего этого времени из зала трибунала проводилась аудиотрансляция на Крыжеватик), а потом около 2-ух часов заняли решения на вопросы. Запальчивость прошлых нескольких суток (7 октября основным камнем в участок Родиона Киреева стало утверждение обороны о том, что на него жмет Высший совет юстиции, тем не менее, это версию ВСЮ не подтвердил тогда же) осталась сзади. В собственных свидетельствах Юлия Тимошенко, логично, пыталась соблюсти баланс чувственности и укрепленной бумагами убежденности внутри себя.

В целом и целом черта судейской самообороны соответствовала всем не менее начальным заявлениям и самой Тимошенко, и ее приверженцев. Проблемой, как и предполагалось, стала неприятность доказуемости/недоказанности состава злодеяния. «Обвинительное заключение по криминальному занятию, которое против меня сфальсифицировано, не имеет назло Уголовно-процессуальному кодексу любых данных и доказательств, доказывающих выполнение мной злодеяния, любого правонарушение, не вспоминая о правонарушении, предположенном частью 3 публикации 365 Криминального кодекса Украины (превышение власти, приведшее к трудным результатам — от 7 до 10 лет решения, — «Детали»)», — уверена Юлия Тимошенко.

К числу главных жалоб обороны относятся и вопросы насчет того, отчего не был предоставлен оригинал известных «директив», и установки на то, что «нелегальные» договора были ратифицированы конгрессом, и колебания в рамках убытка, отмеченного государству. Напоминаем, по словам последствия, итогом подписания договоров 2009 года считаются полуторамиллиардные потери НАК «Нафтогаз Укра¬ни». В БЮТ-лагере с такими подсчетами не согласны и способны предложить «противные» оценки специалистов. «О каких потерях говорит Генпрокуратура? Понимал ли детектив Нечвоглод, что нет бухгалтерских потерь? Понимал. Он держал информацией, он просто это делал, поскольку было распоряжение снизу», — убеждена Юлия Владимировна. Также недопонимание экс-премьера подняли и недоверия в злом «имиджевом» замысле. Нарекание заявляет, что Тимошенко могла пойти на подписание нерентабельных для Украины договоров, и в том числе, для «позитивного стиля действенного начальника страны». «Я весьма старательно работала как парламентарий, чтобы в итоге своей работе как премьер сделать себе позитивный стиль. И это совершенно нормально для любого политика. Это далеко не вполне может быть поводом злодеяния, не может быть предумышленным действием нелегального характера», — полагает однажды 2-ое лицо страны. Помимо этого, экс-лидер Кабинка опровергала и мотив собственной выгоды совместно с действиями в интересах четвертых лиц: «Я действовала против интересов четвертых лиц – RosUkrEnergo — только в увлечениях страны».

Однако основным объектом обсуждения все-таки осталась природа несчастных «директив». И в собственном представлении, и теперь давая ответы на поставленные вопросы, Юлия Тимошенко не раз выделяла: она как премьер имела право предоставлять задания — однако задания в свободной фигуре, которые не обязательно имеют непосредственное отношения к формальным бумагам, одобренным всем составом Кабмина, впрочем вполне могут представляться директивами. «В начале января и в иные месяцы моего премьерства я не превосходила собственных должностных прав», — стоит на собственном экс-премьер, уточняя потом, что «итоги переговорного процесса я оформила так, как учтено Распорядком Офиса министров Украины». Уточнения, похоже, прямо сопряжены со свидетельскими свидетельствами. «Так как директивы принимались по желанию Дубины (прежнего главы НАК Олега Дубины, — «Детали») — я это выделяю – я не только так сообщала директивы, я давала документ ему на знакомство, организует ли его то, что там написано… Он просто мог посмотреть, все ли я приняла к сведению», — пояснила прежняя президент казенный момент. А до данного она попыталась убедить, что ее установки не выходили за границы вероятного: «В моих директивах вы не найдете ни единого пункта, в котором я обязываю кого-то закончить договор, поскольку это за пределами моей зоне ответственности». При этом она не позабыла сообщить, что действия экс-главы «Нафтогаза» в переломной обстановки могли спровоцировать его сокращение. Отказывать себе в наслаждении встречного потрясения вип-обвиняемая не стала.

… это нападение?

Говоря о собственных действиях, мотивах и побуждениях, Юлия Тимошенко не теряла вероятность пропесочить оппонентов. В силу специфичности обстановки прежде всего недовольство экс-премьера было адресовано «опекунам» взволнованного против нее криминального дела. «В процессе досудебного последствия и в процессе ориентировочного разбирательства дело может быть прикрыто за неимением каких-нибудь частей состава злодеяния в моих действиях. Это логично для любого правоведа», — уверен обвиняемая, уверенная, что за «нахомутанное» дело должны забеременеть обязанность детектив Александ Нечвоглод и зам. ведущего прокурора Возродившийся Кузьмин.

Кроме упоминаний о незаконных действиях последствия, большую долю интереса Юлия Тимошенко выкроила и объяснению: кто же как раз виновен в «газовой битве» 2009 года. Брать вину на себя, как и можно было ждать, экс-премьер не стала. Не поручила она большую часть ответственности и на отечественную сторону. Что прогнозируемо, так как, к примеру, о возможностях допроса такого же В. Путина союзники Тимошенко заявляли также нехотя, как и представители нарекания. Кроме того, по всей видимости, 2-й номер президентской гонки-2010 была уверена, что и с такими договорами можно работать. «Если честно, я возлагала надежды на то, что президентские выборы сформируются незначительно иначе и потому и директивы, и данная построенная теория партнерства в газовой области подставляли довольно качественную возможность и стратегию партнерства РФ и Украины в данной области. Потому я не могла никак наносить ущерб на будущее», — уточнила Юлия Тимошенко, давая ответы на поставленные вопросы одного из собственных юристов.

Так что, среди причин бывшего кризиса прежняя президент прежде всего именует монополию РФ на поставку газа на Украину, из-за которой Город Москва обрела право устанавливать собственные критерии. Однако дальше по «перечню» необходимо провал переговоров в начале декабря 2008 года из-за стремления оставить на рынке посредника. «…Газовый упадок напрямую начался в итоге коррупции и в итоге того, что сохраняли RUE любой стоимостью. Рассуждать о том, что данный упадок был выполнен Россией, пока, не нужно, я на этом акцентирую. Украина собственной коррупцией целиком уничтожила газовый рынок для себя лично и для Евросоюза», — настаивает Юлия Тимошенко, объясняя, виновниками случившегося считаются «некоторые официальные лица», которые, согласно ее заявлению, сопротивлялись вытеснению RosUkrEnergo из модели «газового» импорта.

Логично, что при такой трактовке, собственной допускаемой виной экс-премьер великодушно поделилась и с прежним главой «Нафтогаза», и с прошлым главой. «Основной причиной так именуемого газового кризиса, передвижения газотранспортной системы в реверсный порядок и его нахождения на грани техногенной крушения, твердой позиции отечественной стороны по определению расценки на газ считается как раз ответ главой Украины В. Ющенко Олега Дубины 31 января с переговоров в городе Москва», — защитная позиция остается прежней, впрочем для показаний Олега Дубины Юлия Тимошенко делает «скидку» на давление. 7-го октября о «Господь ему арбитр» (а конкретнее такой была холодная реакция Тимошенко на сведения В. Ющенко) речь не тянулась. «Сведения Ющенко о его невмешательстве в переговорный процесс по решению газовых договоров дает доказательство того, что им были предоставлены фальшивые сведения под клятвой», — Юлия Владимировна все же ударила в ответ, пускай и спустя несколько месяцев…

В целом, оборона результатами «допросного» дня осталась довольна. «Сегодня Юлия Владимировна совершенно хорошо ответила на 2 позиции нарекания – было ли превышение власти – нет, с бесспорностью не было; были ли потери компании «Нафтогаз» и в прочих компаниях, сопряженных с работой «Нафтогаза» — также никаких потерь не было. Это основное, самое главное», — считает Анатолий Горемычный.

2-я сторона процесса к подобным откровениям отнеслась сдержанно. С первых часов представления Юлии Тимошенко нарекание утвердилось в идеи о том, что подозреваемая дает сведения в чересчур свободной фигуре. «Утверждения подсудимой ничего совместного не имеют с ее допросом. В чистом виде общественно-политические утверждения», — подсчитал обвинитель Валерий Байрачный. Без особенного поощрения к формату докладов отнесся и арбитр. «Не надо во 2-й либо в 3-й раз принимать сведения очевидцев. Для чего? Затем вновь возвращаемся к актам. Предварительно сведения очевидца, затем возвращаемся к актам, затем вновь к свидетельствам очевидцев, затем вновь к актам. И между этим всем практически капельку вы нас утешаете известиями событий дела», — выделял Родион Киреев.

В любом случае, Тимошенко обрела в суде трибуну и, логично, заявила все, что сочла необходимым. Следующий раунд слушаний, который вполне может представлять энтузиазм для созерцателей, — дебаты, которые должны следовать за рассмотрением ходатайств. А там и конец дела не за горами…